В 11 – 13 вв. города становятся центрами ремесла, торговли и культуры. Происходят Крестовые походы европейских феодалов на Восток, в Палестину. Заканчивается вековая замкнутость Европы. В это время во Франции и др. странах Европы развивается светская культура, основанная на кодексе рыцарской морали. Возникает культ Прекрасной Дамы. Место жонглера, шпильмана, скопа, занял другой поэт, образованный, служащий при дворе феодала. В это время происходит реформа литературного языка и стихосложения. Поэтов этого времени называли трубадурами.

Складывается свой художественный мир - универизм. Своя система персонажей - делятся на плохих и хороших по своему отношению к влюбленным. Противопоставлены радость и скука. Даже невзаимная любовь - радость. Скука - отсутствие любви, неспособность любить.

Лирика и роман достигают наибольшего развития во Франции. Центр рыцарской лирики – юг Франции (Прованс), испытывающий влияние арабского Востока. После распада империи Карла Великого Прованс стал независимым. Из латыни здесь развивался литературный язык (провансальский, окситанский). Провансальская поэзия – образец для всех европейских народов. Провансальская поэзия и язык просуществовали 200 лет, до присоединения к Северной Франции. Создателями провансальской лирики были трубадуры или труверы. Они стремились к профессиональному мастерству, выработали многие поэтические формы и жанры:

канцона – любовное стихотворение изысканной формы;

сирвента – размышления на моральные, политические темы;

плач – стихотворение, передающее печаль поэта по поводу смерти какого-либо человека;

тенцона – спор, диалог;

пасторелла описывает любовь рыцаря и пастушки на фоне природы;

альба (воспевается расставание влюбленных утром после тайного свидания) и др.

Науке известно около 500 имен поэтов-трубадуров.

Основная тема рыцарской поэзии – любовь. Предметом любви является замужняя женщина, супруга феодала. Поэтому одной из идей куртуазной литературы является протест против брака как сделки между родителями. В поэзии описывается тайная любовь, имя дамы не называется, т.к. ей это может навредить. Это любовь тонкая, изысканная. Высшая награда для поэта – поцелуй. В литературе также выработан культ служения Прекрасной Даме. В поэзии описываются оригинальные образы, положения и ситуации.

Куртуазная поэзия художественно отражает огромный нравственный процесс, связанный с индивидуальной любовью.

При большом количестве оттенков трубадурской лирики общей ее чертой является стремление к земной радости, материальной красоте, но в то же время и внутреннему благородству чувств. "Разум", "молодость" и "мера" - таковы лозунги, постоянно повторяющиеся в поэзии трубадуров.

Любовь, по мнению трубадуров, определяется личным свободным выбором, отрицающим сословные, церковно-феодальные узы. Вот почему весьма обычный мотив трубадурской поэзии - то, что предметом любви является замужняя женщина. В этом сказывается естественный протест человеческого чувства против господствующего в аристократической среде того времени браков по расчету. Если, с одной стороны, любовь у трубадуров была прославлением свободного чувства, а их лирика поднимала поэзию на ступень подлинного искусства, то вместе с тем у поэтов, мало оригинальных и склонных к штампам, то и другое вело к манерности и формализму; в лирике их часто выветривалась всякая непосредственность и искренность. Понимание любви приобретает здесь специфически рыцарскую окраску: она становится феодальным служением даме, чувством куртуазным по преимуществу.

Раньше и определеннее всего лирика трубадуров оказала воздействие на северофранцузскую поэзию. Здесь рыцарская лирика возникла, хотя и с некоторым запозданием, из тех же корнец и на той же общественно-культурной основе, что и на юге. На первых порах она развивалась самостоятельно, отличаясь сравнительной простотой своих форм и содержания. Но вскоре она подверглась влиянию провансальской лирики, откуда почерпнула соответствующую философию и многие черты стиля.

^ ОБЩИЕ ЧЕРТЫ КУРТУАЗНОЙ ЛИРИКИ

Ярким и многообразным проявлением антиаскетических устремлений, охвативших широкие слои феодального общества Западной Европы в пору Зрелого Средневековья (раньше всего это обнаружило себя в Провансе), стала куртуазная лирика, в которой, по словам академика В. Ф. Шишмарева, «впервые был поставлен вопрос о самоценности чувства и найдена поэтическая формула любви».

Куртуазная поэзия Западной Европы находит себе типологическую параллель в ряде литератур Востока. Мы найдем «куртуазных», т. е. придворных, поэтов и в танском или сунском Китае, и в хейанской Японии, и в Иране. Но наиболее близка к куртуазной лирике Запада арабская любовная поэзия IX-XII вв. (Ибн аль-Мутазз, Абу Фирас, Ибн Зайдун, Ибн Хамдис и др.), во многом, конечно, отличная от европейской поэзии. Возникновение и расцвет куртуазной лирики, по-видимому, характерная черта литератур разных регионов в пору Зрелого Средневековья.

Прилагательное «куртуазный» предполагает два значения - социальное и моральное, и эта двойственность постоянно присутствует в сознании поэтов, обыгрывается, оспаривается и утверждается. В ходе развития куртуазной лирики происходило смещение оценок - от социальной к моральной, но не подмена одна другой. Моральная оценка начинала доминировать, но не отменяла социальной, ибо куртуазное направление в литературе не разрушило сословных представлений Средневековья.

Куртуазная лирика Запада была явлением сложным, имевшим и свои национальные варианты, и определенные, порой весьма отличающиеся друг от друга этапы развития. Поэтому куртуазной лирике вряд ли можно дать какое-то одно определение. Она не была - во всем своем многообразии - поэзией исключительно рыцарского сословия. Не была поэзией лишь на любовные темы, так как сатирический, дидактический и политический элементы были в ней очень заметны. Впрочем, любовная тематика преобладала. Куртуазная поэзия на любовную тему была связана с той новой трактовкой любви, которая существенно отличалась от античной и возникла в феодальную эпоху. Как заметил Ф. Энгельс, «в своем классическом виде, у провансальцев, рыцарская любовь устремляется на всех парусах к нарушению супружеской верности, и ее поэты воспевают это... Жители Северной Франции, а равным образом и бравые немцы тоже усвоили этот род поэзии вместе с соответствующей ему манерой рыцарской любви...» (Маркс К. , Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 21, с. 72-73). Однако следует иметь в виду, что трактовка любовной темы в куртуазной поэзии

Запада была лишена единства. До сих пор остается спорным вопрос, до какой степени «платонична» была куртуазная любовь и из чего складывался «культ дамы». Несомненно, что куртуазная лирика создавалась мирянами и была обращена к их мирским делам. Это не делало их поэзию внерелигиозной. Более того, образный строй куртуазной лирики порой широко вбирал в себя религиозную символику, в ее терминах описывая любовное чувство.

Специфику куртуазной поэзии или ее характерные особенности лучше всего понять, обратившись к ее национальным манифестациям, генетически и типологически между собой тесно связанным, но обладающим неповторимыми, оригинальными чертами.

531

^ ЛИРИКА ПРОВАНСА

Своеобразие куртуазной литературы как порождения развитого феодального общества, обладавшего богатой и сложной духовной культурой, сказалось прежде всего в поэзии Прованса, в творчестве трубадуров (от прованс. trobar - находить, создавать), расцвет которого приходится на XI-XIII вв.

Куртуазная лирика родилась именно в Провансе далеко не случайно. На территории Прованса, обширной страны, лежащей между Испанией и Италией по берегу Средиземного моря, к началу XI в. сложилась культурная ситуация, особенно благоприятная для возникновения и развития широкого литературного движения. Многочисленные города Прованса, игравшие большую роль еще во время Римской империи, пострадали в пору кризиса рабовладельческого мира меньше, чем, скажем, города Галлии. Уже в XI в. они стали центрами все более оживленной экономической и культурной жизни. Провансальские города были и важными пунктами растущего торгового обмена между странами Ближнего Востока и Европой (Марсель), центрами преуспевавших средневековых ремесел (особенно Тулуза с ее прославленными ткачами).

В Провансе не было сильной королевской власти, хотя бы номинальной, поэтому местные феодалы пользовались независимостью, что отразилось не только на их политическом положении, но и на их самосознании. Тяготея к богатеющим городам, поставщикам предметов роскоши, они испытывали воздействие укоренившихся здесь культурных традиций и сами влияли на культуру городов, оказывая последним свое военное покровительство и способствуя развитию их экономики. Тем самым феодалы и горожане стали здесь союзниками, а не врагами. Это вело к быстрому созданию многочисленных культурных центров. Именно в Провансе раньше, чем в других странах Европы, формируется куртуазная идеология как выражение развитого феодального общества, здесь тоже раньше, чем в иных странах Европы, вспыхивает первое большое движение против диктатуры папского Рима, известное под названием ереси катаров или альбигойцев (от одного из ее очагов - города Альби), опосредствованно связанной с восточным манихейством.

Высокому уровню цивилизации в Провансе способствовали прочные взаимоотношения как с мусульманскими странами, так и со странами христианскими, еще более тесно связанными с миром арабской культуры, чем Прованс: с Каталонией и другими землями в Испании, с Италией, Сицилией, Византией. В провансальских городах XI в. уже существуют арабские, еврейские, греческие общины, вносящие свой вклад в городскую культуру Прованса. Именно через Прованс разнообразные восточные и южноевропейские влияния распространялись на континент - сначала в сопредельные французские земли, а затем и дальше на север.

Особое значение провансальной нации в условиях Средневековья специально подчеркнули К. Маркс и Ф. Энгельс: «Она первая из всех наций нового времени выработала литературный язык. Ее поэзия служила тогда недостижимым образцом для всех романских народов, да и для немцев и англичан. В создании феодального рыцарства она соперничала с кастильцами, французами-северянами и английскими норманнами; в промышленности и торговле она нисколько не уступала итальянцам. Она не только „блестящим образом“ развила „одну фазу средневековой жизни“, но вызвала даже отблеск древнего эллинства среди глубочайшего средневековья» (Маркс К. , Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т. 5, с. 378).

Уже в XI в. в замках и городах Прованса развертывается поэтическое движение, которое со временем получает название поэзии трубадуров. Оно достигает своего расцвета в XII в. и продолжается - в ослабленном виде - в XIII столетии. Поэзия трубадуров постепенно выходит за границы Прованса и становится явлением, общим для всех стран Южной Европы, она оказывает воздействие также на страны немецкого языка и на Англию.

Хотя, как правило, трубадур - лицо, входящее в состав свиты того или иного феодала, хотя его творчество чаще всего связано с жизнью замка и его обитателей - рыцарей и дам, среди трубадуров были представлены люди самых различных сословий средневекового Прованса. Наряду с трубадурами из высшей знати, вроде герцога Гильема Аквитанского или графа Рамбаута

д’Ауренга (Оранжского), выдающимися поэтами-трубадурами были плебей Маркабрю, сын замкового слуги и повара Бернарт де Вентадорн, крестьянский сын Гираут де Борнейль, сын портного Гильем Фигейра и даже некий монах из Монтаудона. И хотя чаще всего среди трубадуров можно встретить рыцарей среднего достатка, владельцев небольших ленов, куртуазная культура Прованса не была создана исключительно представителями рыцарского сословия.

Вместе со своими сеньорами, а часто на собственный страх и риск провансальские трубадуры принимали участие в Крестовых походах. Надолго задерживались они в Италии, Византии, в отвоеванных у арабов портах Средиземноморья. Трубадур Вакейрас последовал за своим покровителем в Грецию, где тот получил лен при дележе византийского наследия после провозглашения Латинской империи. Там, видимо, Вакейрас и погиб. Авантюрный дух эпохи Крестовых походов, которым сопутствовало небывалое расширение географического и общественного кругозора, постоянно чувствуется в творчестве трубадуров.

Полезно отметить, что среди представителей провансальской лирики мы встречаем немало женщин, как правило знатных дам, включившихся в лирические любовные дебаты и тем самым переставших быть лишь прекрасным (и безмолвным!) предметом поклонения. Наибольшей известностью пользовалась поэтесса графиня де Диа, автор жизнерадостных любовных кансон, иногда сдобренных меланхолическими нотками и полных весьма смелых признаний. Она уверенно отстаивает свое право на любовь и право говорить о ней. Писали стихи и другие провансальские сеньоры - уроженка Лангедока Азалаида де Поркайраргес, некая Кастеллоза из Оверни, Клара Андузская, Мария де Вентадорн и др. Провансальские поэтессы - яркое свидетельство культурного подъема, известной эмансипации женщин и роста личностного самосознания (что может быть сопоставлено лишь с богатейшим женским поэтическим творчеством в пору Ренессанса).

Близкими к среде трубадуров в Провансе были, несмотря на свое неблагородное происхождение, и жонглеры (некоторые из трубадуров, например Ук де ла Бакалария или Пистолета, прошли период «жонглерства»). Произведения трубадуров пелись - поэт выступал и как композитор. Но так как не каждый из них обладал достаточными певческими способностями, то трубадур нередко держал при себе одного или двух жонглеров - певцов-профессионалов, исполнявших его произведения под аккомпанемент виолы или арфы. Жонглер тем самым занимал заметное место в жизни трубадура. В песнях некоторых провансальских поэтов встречаются дружеские упоминания об этих сподвижниках певцов-рыцарей. Так, например, Бертран де Борн тепло говорит о «своем Папиоле», верном жонглере, друге и слуге.

Эти связи с большой убедительностью раскрываются в различных жанрах поэзии трубадуров, жанрах, которые за редким исключением вышли из народной песни, из ее жизни. К народной поэзии восходят самые ранние жанры провансальской лирики: верс (стих) и кансо (кансона, песня). Из той же основы родилась двуголосая пасторела (пастушеская песня), обычно состоявшая из диалога между рыцарем и приглянувшейся ему пастушкой. Альба (рассветная песня), в которой верный друг напоминает о рассвете товарищу, забывшемуся на свидании с милой, тоже обнаруживает черты народного происхождения.

Важным жанром лирики трубадуров были сирвентес - сатирические песни политического содержания - живые и острые отклики на общественные проблемы своего времени. Также к древнейшим формам народного творчества восходят такие распространенные жанры лирики трубадуров, как плань (плач) и песня-спор, песня-распря - тенсона. Подъем народных масс в эпоху первых Крестовых походов и иллюзии, которые они питали в связи с этими походами, отразились в песнях о Крестовом походе - призыве к участию в походах за море во имя защиты Земли господней от «язычников». Впрочем, в Провансе подобные песни нередко указывали и на цели, более близкие, звали на помощь соседям-испанцам и каталонцам в вековой борьбе против сарацин, прочно угнездившихся на Пиренейском полуострове.

Народная традиция подарила поэзии трубадуров музыкальность, органическую связь со стихией песни; это обеспечило поэтике трубадуров огромные творческие возможности, крывшиеся в непосредственной связи музыки и текста (не случайно некоторые поэты-трубадуры были и незаурядными музыкантами, а в одной из областей Южной Франции, в Лимузене, сложилась первая европейская музыкальная школа).

В поэзии трубадуров пристальное внимание уделялось рифме, углубленную разработку получила строфическая организация лирического

стихотворения. Альба, песня, плач, тенсона и многие другие формы провансальской лирики обладали специфической строфикой, совершенно обязательной для каждой из них. Пестрота и многообразие лирики трубадуров не были безграничны; напротив, они регламентировались достаточно строгим и довольно рано сложившимся каноном. Трубадуры с самого начала столкнулись с целым рядом формальных трудностей, степенью преодоления которых и мерилось мастерство поэта. Но чисто формальные поиски стали уделом лишь трубадуров «второго» и даже «третьего призыва». В пору своего расцвета провансальская лирика, это «веселое искусство» трубадуров, была далека от формализма, столь типичного для Позднего Средневековья.

Это понятие литературного мастерства, несомненно присутствующее в поэзии трубадуров, не могло не сказаться на возникновении авторского самосознания (конечно, у наиболее талантливых и оригинальных поэтов, чье творческое наследие выделяется из массы анонимных произведений). И в этой области трубадурами был сделан существеннейший шаг вперед: появление авторского самосознания связано с новым этапом в развитии литературы и искусства Средних веков. Осознанное авторское творчество отличает куртуазную лирику вообще от различных форм эпоса и от песенного творчества, родившегося в народной среде.

Лирический герой поэзии трубадуров (подразумевая под этим термином образ влюбленного, проходящий через многие жанры провансальской лирики) был прежде всего рыцарем, живущим интересами своего сословия, разделяющим все его пристрастия. Рыцарь-любовник испытывает к даме одно чувство - это так называемая утонченная любовь - fin amors, венцом которой были чувственные радости - прикосновение, поцелуй, наконец, обладание, но в неопределенном будущем, бесконечно далеком и несбыточном. Поэтому мотив отказа в поцелуе и других ласках типичен для куртуазной лирики, даже непременен, ибо поэт-трубадур должен томиться от неразделенной любви и излагать свои жалобы в стихах. Образ возлюбленной - образ дамы, которой отдает свою «утонченную любовь» рыцарь, - приобретает все более идеальные черты. У многих трубадуров образ любимой женщины превращается в поэтическую аллегорию женственности вообще, в символ почти религиозного характера, смыкаясь у поздних поэтов с распространенным на романском Юге культом мадонны (типологическая параллель этому - лирика некоторых арабских поэтов-суфиев, например Ибн аль-Фарида и Ибн аль-Араби). Эта очевидная спиритуализация любовного чувства, вообще всего кодекса служения даме особенно ясно проявилась в поэме-трактате Матфре Эрменгау «Бревиарий любви» (ок.1288).

Иллюстрация: Пейре Видаль

Миниатюра из провансальской рукописи XIII в. Париж, Национальная библиотека

«Утонченная любовь», воспеваемая трубадурами, - это, как правило, неразделенная, во многом платоническая любовь. Она противостоит fals amors, т. е. «ложной любви», которую можно испытывать лишь к простолюдинке. Этот декларированный платонизм отражал социальное положение поэта, который почти всегда оказывался на более низкой ступени общественной лестницы, чем воспеваемая им дама. Отражал платонизм и типичную замковую ситуацию: дама оказывалась в центре своего маленького феодального двора, и к ней одной были направлены помыслы, стихи и песни окружавших ее рыцарей-поэтов. Этот платонизм как чисто литературная установка также входил в «веселое искусство» трубадуров, поэтому его нельзя связывать с рядом аскетических движений XII столетия (показательно, что католическая церковь весьма неодобрительно относилась к «утонченной любви», воспевавшейся поэтами Прованса).

Характерная для народного творчества устойчивость основных элементов произведения - от традиционных зачинов, рефренов и концовок,

от постоянных эпитетов и сравнений до мотива, лежащего в основе всей лирической пьесы, - получает в поэзии трубадуров дальнейшее закрепление. Как и вообще вся куртуазная литература Средних веков, как и породившая ее феодальная действительность, лирика трубадуров глубоко этикетна. Это отозвалось в особенной устойчивости основных форм лирической поэзии Прованса, что оставляло, однако, известный простор для проявления творческой индивидуальности. Таким образом, понятие жесткой литературной нормы, позднее (в XIII в.) закрепленное в многочисленных поэтиках-грамматиках (Раймон Видаль де Безалю и др.), возникло и постоянно подкреплялось по крайней мере благодаря трем факторам - этикетности общественного уклада, устойчивости фольклорных форм и каноническому характеру арабо-испанской поэзии, оказавшей сильное воздействие на лирику Прованса (и непосредственно своей художественной практикой, и такими теоретическими сочинениями, как, например, книга Ибн Хазма «Ожерелье голубки»).

Обязательными, каноническими становились не только лирические формы, но и выражаемые при их помощи чувства (жалобы на быстро наступившую зарю в альбе, прославление недоступной возлюбленной в кансоне и т. п.). Постепенно содержательная сторона поэзии приобретала условный, игровой характер, что особенно ощутимо в поздней лирике трубадуров, когда, образно говоря, из стен замка она перешла на городскую площадь, органически слившись с поэзией горожан (традиционные весенние состязания певцов и поэтов, городские творческие объединения - пюи и т. п.). Этот переход от одной художественной системы к другой был особенно легок и непосредствен именно на почве Прованса, где культура города стала одним из слагаемых куртуазной культуры, а не противостояла ей. Быстро сложившиеся канонические формы воспринимались и реализовались отдельными поэтами по-разному - в зависимости от их творческих наклонностей, воспитания, взрастившей их общественной среды и принадлежности к тому или иному этапу эволюции провансальской лирики.

Особенно отчетливо индивидуальное своеобразие трубадуров проявилось в воссоздании ими образа возлюбленной - центрального персонажа (наряду с лирическим героем) их поэзии.

Ф. Энгельс в своем высказывании о куртуазной лирике замечает, что страсть трубадура обращена обычно к замужней женщине (см.: Маркс К. , Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 21, с. 72-73); с точки зрения куртуазной морали рыцарское служение даме не бесчестит ни рыцаря, ни его возлюбленную. Действительно, мотив любви к замужней даме в ранней лирике трубадуров звучит как гуманистическое оправдание большого чувства, рвущего узы постылого брака, навязанного женщине против ее воли. Но довольно скоро эта тема преображается в формулу рыцарской службы, далекой от подлинной любви к единственной избраннице. Складывается культ служения Даме, который был обязательной чертой придворного ритуала провансальских замков; позднее этот ритуал перешел в другие страны Европы. Самая тема плотской любви, в произведениях многих трубадуров звучавшая как своеобразный протест против христианской аскезы, как защита права любить по выбору сердца, а не повинуясь тем или иным расчетам, эволюционировала в сторону все более схоластического, типично средневекового истолкования любви как отвлеченного начала, как долга, налагаемого на рыцаря избранной им дамой и всей системой взглядов его круга. Однако нельзя забывать и о том, что за схоластическими категориями, в которых описывали свою любовь к даме трубадуры, стояла и первая попытка проанализировать сложное чувство, постичь его значение в человеческой жизни.

Поэзия трубадуров за два с лишним века своего существования в Провансе прошла сложный путь развития.

Самые ранние ее представители, вроде герцога Гильема IX Аквитанского (1071-1127), выступили как поэты безыскусственного склада, у которых вместе с тем уже достаточно отчетливо видны связи с развитой арабской любовной поэзией, расцветшей в Испании и оказывавшей все большее воздействие на формирование западноевропейской куртуазной литературы. Поэзия Гильема Аквитанского была живым отражением его бурной, полной приключений биографии. Храбрый воин, горячо верующий католик, крестоносец и затем паломник, потерявший свою дружину в битвах с сарацинами, неутомимый искатель любовных приключений, Гильем оставил после себя песни, полные непосредственного лирического чувства, выражающие его острое и жадное восприятие действительности. Описывая ярко и сильно свои любовные переживания, Гильем не считался с мнением церковных властей и был дважды отлучен от церкви. Герцог-поэт с энтузиазмом и изобретательностью воспевал «утонченную любовь», он стал в этой области создателем прочных традиций. Однако в наследии Гильема есть и иные образцы поэзии, в которых любовная тема трактуется в духе народной грубоватой шутки.

К середине XII в. наметились различные пути развития поэзии трубадуров. В творчестве гасконца Маркабрю (писал между 1129 и

1150 гг.) она развивается как глубокая, во многом темная, герметическая поэзия своего времени, вобравшая самые различные его явления, выражавшая, в частности, его критическое отношение к нравам, царящим в провансальском обществе, его попытки осмыслить свою эпоху. В энергичных, порой грубоватых стихах он клеймил обычаи своего времени, порицал женское легкомыслие, обрушивался на праздное, с его точки зрения, занятие любовью. Он в наибольшей степени, чем остальные трубадуры первой половины XII столетия, оказался под влиянием религиозной идеологии. Его суровый морализм был продиктован церковной доктриной. Тому же Маркабрю принадлежит один из ранних образцов песни о Крестовых походах, пылкий призыв, обращенный к землякам, которых поэт увещевает подняться на помощь испанским братьям, изнемогающим в борьбе с мусульманами. Маркабрю выступал и с осуждением феодальных распрей, грозящих погибелью провансальской земле.

Современником Маркабрю был Джауфре Рюдель, о котором затем было сложено немало легенд. Он был уроженцем Сентонжа, земли на далекой окраине Прованса. Рюдель был знатным рыцарем, очевидно, принимал участие в одном из Крестовых походов. Более поздняя легенда, закрепленная в XIII в. в «Жизнеописании» поэта, сделала его певцом «Принцессы-грезы». Мотив «любви издалека» действительно присутствует в лирике Рюделя, но ее изощренный стиль, полный иносказаний и намеков, дает простор для очень смелых толкований. Отдельные критики, например Карл Аппель, видели в даме Джауфре Рюделя ни больше ни меньше как Богоматерь. Правильнее было бы считать поэта поборником «утонченной любви» к знатной даме, любви, которая при всей своей идеальности и возвышенности, знает и плотские радости.

Для поэта типичны мотивы весенней природы, созвучной по своей мажорной настроенности и по свежести и ясности пробуждающемуся любовному чувству (в этом поэт приближается к представителям арабской лирики, - например, Ибн Зайдуну, - с их обостренным чувством восприятия природы). Несомненно также использование Рюделем ряда фольклорных мотивов, что не находится в противоречии с аристократичностью миросозерцания поэта. Не без воспоминания о произведениях Овидия, которые в XII в. пользовались все более широкой популярностью и вошли в школьные программы, поэт описывает любовь как «сладостную болезнь», как некое наваждение, как нечто внезапное и необъяснимое. Но реальные радости и горести любви не проходят для Рюделя стороной. Он знает и жаркий трепет обладания, и печаль разлуки. Возможно, Овидием же («Героиды», XVI) вдохновлена и самая знаменитая канцона Рюделя, в которой он с большой поэтической силой оплакивает вынужденную разлуку со своей возлюбленной, женой графа Триполитанского Раймонда I:

Мне в пору долгих майских дней
Мил щебет птиц издалека,
Зато и мучает сильней
Моя любовь издалека.
И вот уже отрады нет,
И дикой розы белый цвет,
Как стужа зимняя, не мил.
Мне счастье, верю, царь царей
Пошлет в любви издалека,
Но тем моей душе больней
В мечтах о ней - издалека!

(Перевод В. Дынник)

Этот мотив любви в разлуке создал устойчивую традицию: прочно связанный с именем Рюделя, он вошел затем в вымышленную биографию поэта (обработанную, в частности, в конце XIX в. Эдмоном Ростаном).

Несколько иное направление приняла лирика в творчестве трубадура XII в., скрывшегося под псевдонимом Серкамон (букв. - Странствующий певец), во многом шедшего по стопам Маркабрю. Именно в поэзии Серкамона (вторая треть XII в.) намечается расцвет культа Дамы, идет разработка изысканного придворного стиля, который станет затем господствующим в поэзии трубадуров.

Серкамон был также автором одного из первых образцов плача, своеобразного жанра, сочетающего в себе похоронную песню с политическим стихотворением: восхваление заслуг усопшего (у Серкамона это Гильем X) служит удобным поводом для пропаганды своих политических взглядов.

Серкамон стоит на пороге нового периода в эволюции лирики трубадуров, периода, отмеченного наивысшими поэтическими достижениями, связанными, например, с именами таких талантливейших поэтов, как Рамбаут д’Ауренга (годы творчества - 1150-1173), Пейре д’Альвернья (годы творчества - 1158-1180), Арнаут де Марейль (конец XII в.), Пейре Видаль (годы творчества - 1180-1206), Гильем де Кабестань (конец XII в.), Гаусельм Файдит (годы творчества - 1185-1220).

Самым значительным из них был Бернарт де Вентадорн (годы творчества - ок. 1150-1180), трубадур незнатного происхождения, выступивший, однако, как завершитель канона куртуазной лирики Прованса и прославившийся своими канцонами при многих дворах Европы (в частности,

21. Общая характеристика куртуазной поэзии европейского Средневековья. Понятие «куртуазного универсума». Происхождение и художественное своеобразие лирики провансальских трубадуров. Жанровый состав. Литературное творчество северофранцузских труверов и немецких миннезингеров: связь с традициями провансальской лирики, художественное своеобразие.

Куртуазная лирика возникает на основе провансальского диалекта на юге франции. Поэты называли себя трубадурами. Ввели в поэзию рифму на провансальском языке широкое распространение рифмы в европейской литературе. Выработка литературного языка. Складывается свой художественный мир- универизм. Своя система персонажей- делятся на плохих и хороших по своему отношению к влюбленным. Противопоставлены радость и скука. Даже невзаимная любовь- радость. Скука- отсутствие любви, неспособность любить. Жанры в творчестве трубадуров: -КАНСОНА (песнь) - любовная тема -ТЕНСОНА- спор двух поэтов- посылка и ответ -СИРВЕНТА- стихотворение политического жанра на злобу дня -АЛЬБА («песнь рассвета»)- о любовном свидании и расставании после свидания -СЕРЕНА -ПАСТОРЕЛА- жанр с элементами повествования и диалога. 13 век- угасание творчества трубадуров, т. к. однообразность, прованс стал целью крестового похода. Во франции-лирика труверов - жанры обогащаются фольклорными мотивами Германия- миннезингеры- певцы любви.

При большом количестве оттенков трубадурской лирики общей ее чертой является стремление к земной радости, материальной красоте, но в то же время и внутреннему благородству чувств. «Разум», «молодость» и «мера» - таковы лозунги, постоянно повторяющиеся в поэзии трубадуров.

Любовь, по мнению трубадуров, определяется личным свободным выбором, отрицающим сословные, церковно-феодальные узы. Вот почему весьма обычный мотив трубадурской поэзии- то, что предметом любви является замужняя женщина. В этом сказывается естественный протест человеческого чувства против господствующего в аристократической среде того времени браков по расчету. Если, с одной стороны, любовь у трубадуров была прославлением свободного чувства, а их лирика поднимала поэзию на ступень подлинного искусства, то вместе с тем у поэтов, мало оригинальных и склонных к штампам, то и другое вело к манерности и формализму; в лирике их часто выветривалась всякая непосредственность и искренность. Понимание любви приобретает здесь специфически рыцарскую окраску: она становится феодальным служением даме, чувством куртуазным по преимуществу.

Раньше и определеннее всего лирика трубадуров оказала воздействие на северофранцузскую поэзию. Здесь рыцарская лирика возникла, хотя и с некоторым запозданием, из тех же корнец и на той же общественно-культурной основе, что и на юге. На первых порах она развивалась самостоятельно, отличаясь сравнительной простотой своих форм и содержания. Но вскоре она подверглась влиянию провансальской лирики, откуда почерпнула соответствующую философию и многие черты стиля.

Немецкая рыцарская лирика носит название МИННЕЗАНГ. Т. е. любовная песня. Ее древнейшие памятники относятся к 1170 годам. Около этого времени почти одновременно возникают два направления рыцарской любовной песни. Одно, более архаическое во своему стилю, теснее примыкает к народной песне и еще почти не затронуто новыми идеями рыцарского служения даме. Другое стоит под непосредственным влиянием поэзии провансальский трубадуров и их французских подражателей. Лирические строфы поэтов архаического направления по своему идейному содержанию и стилю заметно отличаются от лирики провансальских трубадуров. Они приближаются к типу простейших двустиший и четверостиший любовного содержания, импровизируемых во время хоровых весенних плясок. Заимствование в германии чаще всего ограничивается общими особенностями формы и традиционными для куртуазной лирики идеями и мотивами. По своей внешней форме песни нового стиля представляют большие многострофные стихотворения. Строфа имеет сложное строение, рифмы всегда точные, принцип счета слогов. По своим идеям и темам лирика провансальского направления всецело определяется доктриной куртуазной любви как рыцарского служения даме. ГЕНРИХ ФОН МОРУНГЕН

Куртуазная поэзия (от франц. courtois - вежливый, учтивый, от cour - двор) - рыцарская поэзия, зародившаяся в средневековой Франции и распространившаяся в других европейских странах. Основа этого вида искусства - представления о «мере, вежестве и постоянстве» в служении рыцаря Прекрасной Даме.

Культ изящной бесплотной любви к женщине, преклонение перед ней требовали от рыцаря чести и мужества. Нравственная чистота находила эстетическое воплощение в высшем и совершеннейшем из средневековых искусств, в поэзии, и отражалась в поиске наиболее прекрасных языковых средств. Именно в недрах куртуазной поэзии зародились твердые поэтические формы. Это прежде всего канцона, или «песня», затем «альба», гимн чувственной любви, тенцона (или тенсона, «спор», «диспут»), пастореллла (встреча рыцаря и пастушки), баллада (плясовая песня), плач и другие. Куртуазная поэзия тяготела либо к «замкнутому» стилю, культивировавшему «тёмный» стих, непонятный простому смертному, изобилующий приёмами, затрудняющими понимание (подобный приём поэтики был распространён в ранней кельтской поэзии и служил передаче «языка богов», который и не должен быть понятен профану); либо к «светлому» стилю, мастера которого стремились, чтобы их произведения были понятны многим. Также трубадурами начала активно применяться рифма, получившая вскоре общеевропейское распространение.

Куртуазная поэзия трубадуров

Первыми представителями куртуазной поэзии явились трубадуры - рыцари, несущие вассальную службу и занимающиеся литературным творчеством. Надо заметить, что среди старопровансальских поэтов были и женщины (например, Беатриса де Диа). В их поэзии Прекрасная Дама заняла то же место, какое в религиозной поэзии отводилось мадонне, а совершенная любовь (fin amor) полагалась одной из эстетических ценностей. В этом были свои резоны: в эпоху Средневековья распространился древний гностический миф о Софии Премудрости Божией, супруге Бога, похищенной Дьяволом и томящейся в замке. Лишь смелый и доблестный рыцарь может освободить её; но в каждой земной женщине виден отблеск ее чистоты и красоты, и потому любая дама заслуживает служения, напоминающего религиозное (недаром Прекрасную Даму награждают титулами, присущими Мадонне: «путеводная звезда», «майская роза», «утешительница скорбящих»). Земная красота - отражение красоты небесной; любовь совершенствует сердце и душу влюбленного, дает ему возможность видеть божественное начало жизни; Любовь и сама - божественное существо.

Увы, Любовь, ведь ты меня сильней.
Нет у меня защиты, пожалей!
Пока моя погибель не пришла,
Ты б Донну умолить мне помогла!
(Бернарт де Вентадорн, «Песни»)

Прекрасная Дама в эпоху трубадуров, как правило, являлась замужней женщиной. Влюбленный в нее рыцарь редко получал возможность близости с избранницей, даже если она платила ему взаимностью. Совершенная любовь также снимала сословные преграды: трубадуры Эльяс Кайрель, Арнаут де Марейль и другие не обладали «благородным» происхождением, но в любви они были равны со своими возлюбленными. Любовь переставала восприниматься как грех; напротив, поэты провозглашали ее высшей добродетелью, поскольку она улучшает человеческую природу и побуждает человека делать добрые и хорошие поступки.

Многие из куртуазных поэтов были сеньорами, т. е. принадлежали к высшей аристократии, как Конон де Бетюн. Стилистически их произведения не отличаются от стихотворений трубадуров, и любовная проблематика везде одинакова.

Куртуазная поэзия - единственное явное проявление «куртуазной любви», преступной и тайной. Замужняя женщина не должна любить постороннего мужчину. Влюблённый поэт не имеет права компрометировать свою Даму; вот почему в стихах трубадуров обычно используется условное имя («сеньяль»), которым поэт называет ее.

Любовь трубадуров - не только чувство, проявление эмоций, но и интеллектуальное состояние, требующее постоянной работы и совершенствования мысли. Поэты постоянно обсуждают различные аспекты «меры, вежества и постоянства» в разных ситуациях, в том числе и самых деликатных (Фолькет де Марселья, Пейре Гильем и Сордель, Аймерик де Пегильян и Эльяс д"Юссель, Арнаут Каталан и другие).

Кризис куртуазной любви наступил уже в начале XIII в. В позднем творчестве Бертрана де Борна, поэта-воина, для которого главной темой служила рыцарская доблесть, говорится о закате высоких идеалов родовитого дворянства. К стихотворениям этого типа относится один из плачей де Борна, написанный по поводу кончины принца Генри:

Скорбит о нём, кто только юн и смел,
И ясный день как будто потемнел,
И мрачен мир, исполненный печали.

Куртуазная поэзия миннезингеров

На Севере Франции последователями куртуазной поэзии являлись труверы. В Германии ее представителями являлись миннезингеры («певцы любви»), выступившие в последней трети XII в. Они эстетически освоили опыт провансальских трубадуров. Миннезанг (средневековая рыцарская лирика) не так, как произведения трубадуров, склонен к передаче чувственных ощущений. Это более аналитическая, морализирующая, рефлектирующая и даже иногда религиозная литература. Однако светское начало в поэзии миннезингеров все же сильнее религиозно-мистического (Фридрих фон Хаузен, Генрих фон Фельдеке, Рейнмар фон Хагенау, Вальтер фон дер Фогельвейде). Часто темой стихотворений становится неразделённая любовь. Вообще немецкие куртуазные поэты в целом менее жизнелюбивы, чем французские. Исключение составляет поэзия Генриха фон Морунгена.

Наследие немецкого миннезанга включает такие шедевры куртуазной поэзии, как «Песни рассвета» Вольфрама фон Эшенбаха (автора «Парцифаля», средневекового романа в стихах). Наиболее известны произведения Вальтера фон дер Фогельвейде. Его поэзия полна радости, отражает живое чувство упоения телесным миром. Обращает на себя внимание её жанровое разнообразие - Фогельвейде пишет не только лирические, но и сатирические, философские произведения.

В XIII в. куртуазная поэзия в Германии также утратила прежнее место на литературном Олимпе. Над возвышенными рыцарскими чувствами к Даме посмеивались поэты новых поколений (Тангейзер, Иоганнес Хадлауб, Фрауенлоб).

Куртуазная лирика

Куртуазная лирика представляет собой проявление антиаскети- ческих устремлений, охвативших широкие слои феодального общества Западной Европы в эпоху расцвета средневековья. Куртуазная поэзия на любовную тему была связана с новой трактовкой любви, которая существенно отличалась от античной и возникла в феодальную эпоху. Куртуазия стала реакцией на религиозные запреты плотской любви.

Французская куртуазная лирика

Данный раздел необходимо открыть рассмотрением источников, представленных лирикой Прованса, поскольку в Провансе куртуазная лирика зародилась раньше, чем в северных областях и таким образом, оказала решающее влияние на литературу северной Франции. В целом можно даже говорить о самостоятельной, самобытной провансальской литературе.

Лирика Прованса

В Провансе развился из латыни самостоятельный провансальский язык. В XI в. Прованс был экономически наиболее развитой областью французских земель. Рыцарство Прованса процветало, было самостоятельным и образованным, поддерживало отношения с городским патрициатом; было очень восприимчиво ко всякого рода новым веяниям. «Лирика Прованса родилась как выражение избытка жизнерадостности» .

Общественное положение трубадуров рыцарского стиля было весьма разнообразным: «Среди них четыре или пять королей, несколько десятков крупных феодалов и большое число мелких рыцарей, но имелось также немало лиц самого различного звания, связанных с рыцарскими кругами и усвоивших их мировоззрение» .

Наиболее значительным из провансальских трубадуров считается Бернард де Вентадорн (1140-1195 гг.), прославившийся своими кан- сонами при многих дворах Европы.

Бернард де Вентадорн. Миниатюра XIII в.

Его биограф писал: «Господь дал ему красоту, доброе и благородное сердце - качества, которые в изначальные времена давали право на родовитость, а также разум, знания, куртуазию и красноречие.

Именно в поэзии де Вентадорна сложились характерные черты лирики трубадуров как поэзии феодального двора с его турнирами, праздниками, состязаниями поэтов и ритуалом служения Даме.

Еще один из ключевых представителей провансальской лирики это Бертран де Борн (ок.1135 - ок. 1210 гг.); барон де Борн был извес 10 История зарубежной литературы. Средние века и Возрождение. М.: Высшая школа, 1987. С. 83.

тен как храбрый воин, опасный и коварный дипломат и поэт. Он был связан с английским двором, ведшим политическую игру в Провансе . Нас интересуют в первую очередь любовные касоны и сирвентесы, его «политическая» поэзия. В сирвентесах де Борна открывается картина беспокойной, полной тревог и бурных событий жизни Прованса на исходе XII в.

Отмечая характерные черты де Борна необходимо указать, что в силу своей баронской гордости он позволял себе говорить с королями как с равными, с тем же чувством рыцарского кастового равенства обращался он к своим друзьям и недругам, провансальским баронам. Политическим же идеалом для него служили не идеи централизации, а воплощение феодальной вольницы с ее безудержной удалью и беспощадным самоуправством.

• История зарубежной литературы. Средние века и Возрождение. М.: Высшая школа, 1987.С. 84.
• История всемирной литературы в 9-ти тт. T.2. М.: Наука, 1984. С. 537.