Вклад Ф. Бэкона в формирование научного мировоззрения XVII в.

Второй ученый, оказавший мощное воздействие на становление научной мысли Нового времени, - Фрэнсис Бэкон (1561-1626). Он по праву считается родоначальником философии нового времени. Ф. Бэкон принадлежал к знатному дворянскому роду. Закончив Кэмбриджский университет и получив, таким образом, светское образование, он становится дипломатом в составе английской миссии в Париже. После смерти отца Бэкон вынужден возвратиться в Лондон, где начинает активно заниматься юридической практикой. Интерес к политике приводит его в палату Общин. Следующим шагом становится служба при дворе короля Якова I, где Бэкон делает блестящую карьеру, получив должность лорд-канцлера Англии, "хранителя большой королевской печати", а в 1618 г. - титул пэра Англии. Концом карьеры стало обвинение Бэкона в 1621 г. в коррупции и отстранение от политической деятельности. Оставшиеся годы жизни Бэкон всецело посвящает занятиям философией и наукой. В его лице наука обрела крупного, самостоятельно и оригинально мыслящего, смелого ученого. Бэкон - энтузиаст технического прогресса; он ставит задачу реформирования науки, ее постановки на службу человеку. "Наука, - пишет он, - может и должна изменить условия человеческой жизни; она не является реальностью, чуждой этическим ценностям; это - инструмент, сконструированный человеком в целях достижения всеобщего богатства и прогресса". Соответственно оцениваться наука должна по ее результатам: "Плоды - поручитель и свидетель истинности философии". Эта ориентация на практическое значение знаний сближает его с философами Возрождения. Высоко оценивая античную научную мысль, Бэкон, вместе с тем, осознает, насколько превосходят ее достижения современной ему науки. Критически рассматривает он концепции Платона и Аристотеля. Относясь с уважением к Аристотелю, Бэкон, в то же время, считает его учение бесполезным для решения практических вопросов жизни, поэтому приоритет он отдает досократовской философии, и прежде всего Демокриту. Чрезвычайно негативную оценку в его работах получает схоластика. В 1602 г. Бэкон пишет работу "Мужественное дитя времени" - полемический труд, направленный против философов: античных (Платона, Аристотеля, Галена, Цицерона), средневековых (Ф. Аквинского, Д. Скотта), периода Возрождения . Все они, согласно Бэкону, отличаются недостатком внимания и уважения к реальности, неясностью слов, бесплодностью в практических делах. И в других работах ученого также содержится критика разных философских идей прошлого ("Обдуманное и увиденное", 1607; "Опровержение философии", 1608; "Описание интеллектуального мира", 1613). Идеалом научной мысли Бэкон считает естествознание, называя его "великой матерью всех наук". Естественные науки, согласно его мнению, были незаслуженно унижены "до положения служанки", поэтому задача состоит в том, чтобы вернуть им самостоятельность и достоинство. "Философия должна войти в законное супружество с наукой, и только тогда она сможет приносить детей", - пишет Бэкон. Приступая к решению задач реформирования науки, Ф. Бэкон ставит две задачи: 1) глубокое преобразование массива накопленных знаний, его рациональная организация и упорядочивание; 2) разработка методов получения нового знания. Первая задача реализуется им в работе "Успехи и развитие знания Божественного и человеческого" (1605), где обосновывается классификация знаний. В ее основу Бэкон кладет три познавательные способности человека: память, воображение, разум. Соответственно история базируется на памяти; поэзия - на воображении; наука и философия - на рассуждении. Объектом философии как знания об общих основах выступают: Бог, природа и человек. Исходя из этого, выделяется два раздела философского знания: Божественная философия, изучающая Бога, и естественная философия, предметом исследования которой являются природа и человек. Естественная (натуральная) философия, в свою очередь, дифференцируется на теоретическую философию (исследующую причину вещей, опираясь на "светоносные" опыты) и практическую (осуществляющую "плодоносные" опыты и создающую искусственные вещи). К области философского знания Бэкон относит и учение о человеке, которое также разделяется на ряд областей, охватывающих разные уровни бытия человека: как индивида (объект антропологии), как гражданина (объект гражданской философии). В антропологии телесная душа выступает объектом естественно-научного исследования, а разумная душа - объектом "Богооткровеннного знания". Задача создания новых методов решается в наиболее известном труде Ф. Бэкона "Новый Органон" (1620), который, по замыслу автора, должен был заменить "Органон" Аристотеля. Бэкон утверждает невозможность обновления науки без решительного преобразования ее основ, освобождения разума от "идолов", ложных понятий. "Идолы и ложные понятия, сковавшие человеческий разум, пустив в нем глубокие корни, не только препятствуют поиску истины, но (даже если доступ к ней открыт) они продолжали бы вредить в процессе обновления наук, если бы люди, предупрежденные об этом, не боролись, насколько возможно". Бэкон выделяет 4 вида "идолов", влияющих на человеческий ум. 1. "Идолы рода" - предрассудки, которые "вскормлены самой человеческой природой, человеческой семьей, или родом". Причина их - несовершенство органов чувств, ограниченность интеллектуальных способностей человека, наличие у него страстей. Ощущения дают неверную картину мира, неполно и неточно отражая его, поэтому наивно уповать на них и руководствоваться в познании только ими. Разум обладает большими познавательными возможностями, но и он часто представляет изучаемые явления в искаженном виде, "все равно, что кривое зеркало", привнося в познание субъективные представления. Он приписывает природе свои свойства (антропоморфизм) и цели (телеология). Исходя из собственной природы, ум структурирует действительность, придавая вещам "больший порядок", нежели тот, который существует в реальности. Ум выдвигает принципы, общие идеи, понятия, под которые "подгоняет все остальное". В своем стремлении к самоутверждению, он игнорирует факты, противоречащие первоначально выдвинутым гипотезам и догадкам. По своей природе человеческий ум "стремится к абстракции и воображает стабильным то, что на самом деле склонно к изменению". У человека есть страсти, которые "пятнают и портят разум". "Идол рода", по Бэкону, является наиболее труднопреодолимым. Человек едва ли может освободиться от своей природы, отказаться присовокуплять свою природу к представлениям. 2. "Идол пещеры" - ложные представления, исходящие от отдельного человека. Бэкон образно пишет, что каждый человек, помимо заблуждений, свойственных человеческому роду, имеет свою собственную "пещеру", в которой "свет природы рассеивается и гаснет". Индивидуальные характеристики человека определяются, по мнению Бэкона, особенностями его воспитания, образования, влиянием других людей, особенно тех, кто является для него авторитетным, привычек и склонностей. Он пишет, что дух людей "различен, склонен к изменчивости и почти случаен". И именно через призму "своей пещеры", своих индивидуальных особенностей, человек воспринимает мир. Каждый человек привержен определенным взглядам, считает их правильными, переносит их на понимание мира в целом. Так, например, есть люди, которые "восхищаются античностью, и такие, кого притягивает новизна; мало тех, кому удается удержаться середины…". Избавиться от этого "идола", по мнению ученого, легче, чем от первого - коллективный опыт нивелирует индивидуальные отклонения. 3. "Идол площади, или рынка" - проявление влияния на сознание коллективного опыта людей. Особую роль здесь Бэкон уделял речевому общению. Он указывал, что язык - главное средство общения людей, но используемые людьми слова не всегда являются достаточно точными: "…имена даются вещам в соответствии с уразумением народа, и достаточно некритического и неадекватного применения слов, чтобы совершенно сбить с толку разум. Определения и объяснения, которыми часто пользуются ученые для самозащиты, также не способствуют восстановлению естественной связи разума и вещей". Неточные словоупотребления ведут, в свою очередь, к искажению истины: "…слова насилуют разум, мешая рассуждению, увлекая людей бесчисленными противоречиями и неверными заключениями". Особая опасность этих "идолов" состоит в том, что они проникают в сознание непроизвольно, не поддаются часто контролю разума. Бэкон выделяет 2 рода "идолов", воздействующих на сознание с помощью слов: наименование вещей несуществующих ("судьба", "рок" и т.д.) и неточные определения вещей реально существующих. Преодолеть "идол площади" можно на основе отказа от отождествления слова и вещи, осознания, что слова - это только знаки вещей, а также признав существование единичных вещей. Этим своим утверждением Бэкон, по сути, отстаивает позиции номинализма. 4. "Идол театра" - результат слепой веры в авторитеты, философские доктрины. Особенно велико доверие людей к древним преданиям. Бэкон скептически оценивает некритическую приверженность к философским концепциям прошлого, которые он называет "сказками, предназначенными быть разыгранными на сцене, пригодными для создания выдуманных театральных миров". Баснописный характер, по его мнению, носят не только древние теории и современные философские системы, но и научные принципы и аксиомы, недостаточно глубоко проверенные, базирующиеся на "слепой беспечной вере". "Идолы" препятствуют созданию достоверной картины исследуемых явлений, мешают познанию. Предубеждения, под которыми понимается любое доопытное знание, согласно Бэкону, порабощают человеческий дух (вряд ли можно согласиться с такой категоричностью Бэкона в оценке "предубеждений" (установок, гипотез, антиципаций), являющихся необходимой составной частью мышления человека и развития научной мысли в целом). Главное средство преодоления ошибок познания Бэкон видит не в их осознании, а в создании нового метода, позволяющего человеческому уму достичь значимых результатов в познании. Заслуга Фрэнсиса Бэкона - разработка нового метода, противопоставляемого схоластике, которая отвергается им в силу ее бесплодности. Метод Бэкона - эмпирико-индуктивный метод получения истинных обобщений из опыта. По Бэкону, объект познания - природа; задача познания - получение истинного знания; цель знания - господство над природой; метод - опытное изучение явлений мира. Бэкон дает описание процедуры индуктивного исследования, выделяя в ней две части: "Первая состоит в извлечении аксиом из опыта, вторая - в выведении новых экспериментов из аксиом". То есть первичные гипотезы извлекаются из опыта, а затем сами становятся руководством к дальнейшему исследованию через дедукцию и эксперимент. Путь, которым надо следовать, - путь индукции, но не голой, сводящейся к собирательству россыпи фактов, а дающей "ключ к интерпретации". Главная задача метода - опираясь на конкретику отдельных фактов, постичь формы, суть явления. Основой истинной индукции является анализ, представляющей "анатомирование" природы с целью раскрытия ее законов. В отличие от Галилея, у которого анализ предполагает сведение всего к 4 механическим свойствам, Бэкон редуцирует не к количественным, а к качественным знаниям. Согласно его мнению, знание простых форм соотносимо со знанием алфавита; сочетание их составляет глубинную сущность природных вещей. Анализ, по Бэкону, - лишь начальный момент индукции. На основе анализа необходимо делать обобщения, ведущие к познанию причин. Бэкон критикует неполную индукцию (неполный охват опытных данных). Он не приемлет вариант индукции, используемой Аристотелем, - через перечисление, когда принимаются во внимание лишь те данные, которые подтверждают вывод. Новизна его варианта индукции состоит в требовании выявлять и учитывать также "отрицательные инстанции", т.е. факты, опровергающие индуктивные обобщения. Лишь такой метод исследования определяется им как истинная, исчерпывающая индукция. Бэкон определяет опытное знание как процесс активного вмешательства человека в изучаемые явления, конструирования требуемых условий исследования. Наиболее адекватной формой опытного познания он считает эксперимент: "Если природа запирается и не выдает своих тайн, ее надо пытать". Являясь одним из основоположников эмпирического экспериментального направления в науке, утверждая приоритет опыта в познании, Бэкон, в то же время, доказывал, что опыт не должен быть слепым. Он отвергал как голый эмпиризм, так и рационализм и выступал за союз разума и опыта.

Если идолы рода происходят от естественных недостатков человеческого разума, которые являются в большей или меньшей степени общими, то идолы пещеры также вызваны врожденными недостатками человеческого разума, но индивидуального характера.

"Идолы пещеры - это идолы человека как индивида. Ибо каждый индивид кроме ошибок, порожденных природой человека как вида) имеет свою индивидуальную пещеру или логово. Эта пещера преломляет и искажает свет природы, с одной стороны, потому, что каждому принадлежит определенная, собственная природа, с другой стороны, потому, что каждый получил различное воспитание и встречался с другими людьми.

Так же и потому, что каждый читал лишь определенные книги, почитал и обожал разные авторитеты, наконец, потому, что его впечатления были отличны от других, согласно тому, какие души они имели - предвзятые и полные предрассудков либо души спокойные и уравновешенные, а также по другим причинам такого же рода. Так же и собственно человеческий дух (так как он содержится в отдельных людях) является весьма переменчивым, запутанным, как бы случайным". Человеческий ум - ум существа, принадлежащего к роду человеческому; но одновременно обладающего индивидуальными особенностями: тела, характера, воспитания, интереса. Каждый человек смотрит на мир как бы из собственной пещеры. «Незаметно страсти пятнают и портят разум». Избавиться от этого «идола» легче, чем от первого - коллективный опыт нивелирует индивидуальные отклонения.

Идол рынка

Его опасность кроется в опоре на коллективный опыт. Идол - продукт общения людей, главным образом, речевого. "Существуют, однако, такие идолы, которые возникают путем взаимного общения. Их мы называем идолами рынка потому, что возникли они путем взаимной договоренности в обществе. Люди договариваются при помощи речи; слова определяются общим пониманием. Плохой и неправильный выбор слов значительно мешает и разуму. Эти помехи не могут исправить ни определения, ни объяснения.

Слова просто насилуют разум и все приводят в смятение, а людей ведут к бесчисленным излишним спорам и идеям Люди полагают, что их разум повелевает словами. Но они непроизвольно проникают в сознание ".

Вредно неверное словоупотребление. Принимая слова за вещи, люди ошибаются. Здесь его критика направлена против схоластов. Преодолеть идол можно, осознавая, что слова - это знаки вещей. Осознавая, что существуют единичные вещи - то есть нужно встать на позицию номинализма. Слова не репрезентируют реальность, а лишь обобщающую деятельность ума.

Бэкон уделяет большее внимание, но не находит (кроме последовательного выполнения правил новой индукции) эффективного способа их преодоления. Поэтому он определяет идолы рынка как наиболее вредные.

Идол театра

Продукт коллективного опыта. Если человек имеет слепую веру в авторитеты, особенно в древние. Чем древнее, тем большую иллюзию авторитет вызывает. Как актеры на сцене в свете рампы, древние мыслители находятся в ореоле своей славы. Это результат «аберрации зрения». А они такие же люди, как и читатели. Надо понимать, что чем древнее - тем наивнее мыслитель, ибо он меньше знал.

"Это идолы, которые переселились в человеческие мысли из различных философских учений. Называю их идолами театра, ибо все традиционные и до сих пор изобретенные философские системы являются, по моему мнению, как будто театральными играми, которые создали миры, вымышленные как будто в театре. Не говорю здесь ни о нынешних философиях и школах, ни о тех старых, потому что таких игр можно сложить и сообща вести еще очень много. Поэтому истинные причины ошибок, совершенно отличных друг от друга, являются более или менее почти одними и теми же".

Идолы и ложные понятия, которые уже пленили человеческий разум и глубоко в нем укрепились, так владеют умом людей, что затрудняют вход истине, но, если даже вход ей будет дозволен и предоставлен, они снова преградят путь при самом обновлении наук и будут ему препятствовать, если только люди, предостереженные, не вооружатся против них, насколько возможно.

Есть четыре вида идолов, которые осаждают умы людей. Для того чтобы изучать их, дадим им имена. Назовем первый вид идолами рода, второй -- идолами пещеры, третий -- идолами площади и четвертый -- идолами театра. [...]

Идолы рода находят основание в самой природе человека, в племени или самом роде людей, ибо ложно утверждать. что чувства человека есть мера вещей. Наоборот, все восприятия как чувства, так и ума покоятся на аналогии человека, а не на аналогии мира. Ум человека уподобляется неровному зеркалу, которое, примешивая к природе вещей свою природу, отражает вещи в искривленном и обезображенном виде.

Идолы пещеры суть заблуждения отдельного человека. Ведь у каждого помимо ошибок, свойственных роду человеческому, есть своя особая пещера, которая ослабляет и искажает свет природы. Происходит это или от особых прирожденных свойств каждого, или от воспитания и бесед с другими, или от чтения книг и от авторитетов, перед какими кто преклоняется, или вследствие разницы во впечатлениях, зависящей от того, получают ли их души предвзятые и предрасположенные или же души хладнокровные и спокойные, или по другим причинам. Так что дух человека, смотря по тому, как он расположен у отдельных людей, есть вещь переменчивая, неустойчивая и как бы случайная. Вот почему Гераклит правильно сказал, что люди ищут знаний в малых мирах, а не в большом или общем мире.

Существуют еще идолы, которые происходят как бы в силу взаимной связанности и сообщества людей. Эти идолы мы называем, имея в виду порождающее их общение и сотоварищество людей, идолами площади. Люди объединяются речью. Слова же устанавливаются сообразно разумению толпы. Поэтому плохое и нелепое установление слов удивительным образом осаждает разум. Определения и разъяснения, которыми привыкли вооружаться и охранять себя ученые люди, никоим образом не помогают делу. Слова прямо насилуют разум, смешивают все и ведут людей к пустым и бесчисленным спорам и толкованиям.

Существуют, наконец, идолы, которые вселились в души людей из разных догматов философии, а также из превратных законов доказательств. Их мы называем идолами театра, ибо мы считаем, что, сколько есть принятых или изобретенных философских систем, столько поставлено и сыграно комедий, представляющих вымышленные и искусственные миры. Мы говорим это не только о философских системах, которые существуют сейчас или существовали некогда, так как сказки такого рода могли бы быть сложены и составлены во множестве; ведь вообще у весьма различных ошибок бывают почти одни и те же причины. При этом мы разумеем здесь не только общие философские учения, но и многочисленные начала и аксиомы наук, которые получили силу вследствие предания, веры и беззаботности. Однако о каждом из этих родов идолов следует более подробно и определенно сказать в отдельности, дабы предостеречь разум человека. [...]

Разум человека все привлекает для поддержки и согласия с тем, что он однажды принял, -- потому ли, что это предмет общей веры, или потому, что это ему нравится. Каковы бы ни были сила и число фактов, свидетельствующих о противном, разум или не замечает их, или пренебрегает ими, или отводит и отвергает их посредством различений с большим и пагубным предубеждением, чтобы достоверность тех прежних заключений осталась ненарушенной. И потому правильно ответил тот, который, когда ему показали выставленные в храме изображения спасшихся от кораблекрушения принесением обета и при этом добивались ответа, признает ли теперь он могущество богов, спросил в свою очередь: "А где изображения тех, кто погиб, после того как принес обет?". Таково основание почти всех суеверий -- в астрологии, в сновидениях, в поверьях, в предсказаниях и тому подобном. Люди, услаждающие себя подобного рода суетой, отмечают то событие, которое исполнилось, и без внимания проходят мимо того, которое обмануло, хотя последнее бывает гораздо чаще. Еще глубже проникает это зло в философию и в науки. В них то, что раз признано, заражает и подчиняет себе остальное, хотя бы последнее было значительно лучше и тверже. Помимо того, если бы даже и не имели места эти указанные нами пристрастность и суетность, все же уму человеческому постоянно свойственно заблуждение, что он более поддается положительным доводам, чем отрицательным, тогда как по справедливости он должен был бы одинаково относиться к тем и другим; даже более того, в построении всех истинных аксиом большая сила у отрицательного довода.

На разум человеческий больше всего действует то, что сразу и внезапно может его поразить; именно это обыкновенно возбуждает и заполняет воображение. Остальное же он незаметным образом преобразует, представляя его себе таким же, как и то немногое, что владеет его умом. Обращаться же к далеким и разнородным доводам, посредством которых аксиомы испытываются, как бы на огне, ум вообще не склонен и не способен, пока этого не предпишут ему суровые законы и сильная власть.

Жаден разум человеческий. Он не может ни остановиться, ни пребывать в покое, а порывается все дальше. Но тщетно! Поэтому мысль не в состоянии охватить предел и конец мира, но всегда как бы по необходимости представляет что-либо существующим еще далее. Невозможно также мыслить, как вечность дошла до сегодняшнего дня. Ибо обычное мнение, различающее бесконечность в прошлом и бесконечность в будущем, никоим образом несостоятельно, так как отсюда следовало бы, что одна бесконечность больше другой и что бесконечность сокращается и склоняется к конечному. Из того же бессилия мысли проистекает ухищрение о постоянно делимых линиях. Это бессилие ума ведет к гораздо более вредным результатам в раскрытии причин, ибо, хотя наиболее общие начала в природе должны существовать так, как они были найдены, и в действительности не имеют причин, все же ум человеческий, не зная покоя, и здесь ищет более известного, И вот, стремясь к тому, что дальше, он возвращается к тому, что ближе к нему, а именно к конечным причинам, которые имеют своим источником скорее природу человека, нежели природу Вселенной, и, исходя из этого источника, удивительным образом исказили философию. Но легковесно и невежественно философствует тот, кто ищет причины для всеобщего, равно как и тот, кто не ищет причин низших и подчиненных.

Человеческий разум не сухой свет, его окропляют воля и страсти, а это порождает в науке желательное каждому. Человек скорее верит в истинность того, что предпочитает. Он отвергает трудное -- потому что нет терпения продолжать исследование; трезвое -- ибо оно неволит надежду; высшее в природе -- из-за суеверия; свет опыта -- из-за надменности и презрения к нему, чтобы не оказалось, что ум погружается в низменное и непрочное; парадоксы -- из-за общепринятого мнения. Бесконечным числом способов, иногда незаметных, страсти пятнают и портят разум.

Таковы те идолы, которых мы называем идолами рода. Они происходят или из единообразия субстанции человеческого духа, или из его предвзятости, или из его ограниченности, или из неустанного его движения, или из внушения страстей, или из неспособности чувств, или из способа восприятия.

Идолы пещеры происходят из присущих каждому свойств как души, так и тела, а также из воспитания, из привычек и случайностей. Хотя этот род идолов разнообразен и многочислен, все же укажем на те из них, которые требуют больше всего осторожности и больше всего способны совращать и загрязнять ум.

Люди любят или те частные науки и теории, авторами и изобретателями которых они считают себя, или те, в которые они вложили больше всего труда и к которым они больше всего привыкли. [...]

Осмотрительность в созерцаниях должна быть такова, чтобы не допустить и изгнать идолы пещеры, кои преимущественно происходят либо из господства прошлого опыта, либо от избытка сопоставления и разделения, либо из склонности к временному, либо из обширности и ничтожности объектов. Вообще пусть каждый созерцающий природу вещей считает сомнительным то, что особенно сильно захватило и пленило его разум. Необходима большая предосторожность в случаях такого предпочтения, чтобы разум остался уравновешенным и чистым.

Но тягостнее всех идолы площади, которые проникают в разум вместе со словами и именами. Люди верят, что их разум повелевает словами. Но бывает и так, что слова обращают свою силу против разума. Это сделало науки и философию софистическими и бездейственными. Большая же часть слов имеет своим источником обычное мнение и разделяет вещи в границах, наиболее очевидных для разума толпы. Когда же более острый разум и более прилежное наблюдение хотят пересмотреть эти границы, чтобы они более соответствовали природе, слова становятся помехой. Отсюда и получается, что громкие и торжественные диспуты ученых часто превращаются в споры относительно слов и имен, а благоразумнее было бы (согласно обычаю и мудрости математиков) с них и начать для того, чтобы посредством определений привести их в порядок. Однако и такие определения вещей, природных и материальных, не могут исцелить этот недуг, ибо и сами определения состоят из слов, а слова рождают слова, так что было бы необходимо дойти до частных примеров, их рядов и порядка, как я скоро и скажу, когда перейду к способу и пути установления понятий и аксиом.

Идолы, которые навязываются разуму словами, бывают двух родов. Одни --имена несуществующих вещей (ведь подобно тому как бывают вещи, у которых нет имени, потому что их не замечают, так бывают и имена, за которыми нет вещей, ибо они выражают вымысел); другие -- имена существующих вещей, но неясные, плохо определенные и необдуманно и необъективно отвлеченные от вещей.

Идолы театра не врождены и не проникают в разум тайно, а открыто передаются и воспринимаются из вымышленных теорий и из превратных законов доказательств. Однако попытка опровергнуть их решительно не соответствовала бы тому, что сказано нами. Ведь если мы не согласны ни относительно оснований, ни относительно доказательств, то невозможны никакие доводы к лучшему. Честь древних остается незатронутой, у них ничего не отнимается, потому что вопрос касается только пути. Как говорится, хромой, идущий по дороге, опережает того, кто бежит без дороги. Очевидно и то, что, чем более ловок и быстр бегущий по бездорожью, тем больше будут его блуждания. Наш же путь открытия наук таков, что он немногое оставляет остроте и силе дарований, но почти уравнивает их. Подобно тому как для проведения прямой линии или описания совершенного круга много значат твердость, умелость и испытанность руки, если действовать только рукой, -- мало или совсем ничего не значит, если пользоваться циркулем и линейкой. Так обстоит и с нашим методом. Однако, хотя отдельные опровержения здесь не нужны, надо кое-что сказать о видах и классах этого рода теорий. Затем также и о внешних признаках их слабости и, наконец, о причинах такого злосчастного долгого и всеобщего согласия в заблуждении, чтобы приближение к истине было менее трудным и чтобы человеческий разум охотнее очистился и отверг идолы.

Идолы театра или теорий многочисленны, и их может быть еще больше, и когда-нибудь их, возможно, и будет больше. Если бы в течение многих веков умы людей не были заняты религией и теологией и если бы гражданские власти, особенно монархические, не противостояли такого рода новшествам, пусть даже умозрительным, и, обращаясь к этим новшествам, люди не навлекали на себя опасность и не несли ущерба в своем благосостоянии, не только не получая наград, но еще и подвергаясь презрению и недоброжелательству, то, без сомнения, были бы введены еще многие философские и теоретические школы, подобные тем, которые некогда в большом разнообразии процветали у греков. Подобно тому как могут быть измышлены многие предположения относительно явлений небесного эфира, точно так же и в еще большей степени могут быть образованы и построены разнообразные догматы относительно феноменов философии. Вымыслам этого театра свойственно то же, что бывает и в театрах поэтов, где рассказы, придуманные для сцены, более слажены и красивы и скорее способны удовлетворить желания каждого, нежели правдивые рассказы из истории.

Содержание же философии вообще образуется путем выведения многого из немногого или немногого из многого, так что в обоих случаях философия утверждается на слишком узкой основе опыта и естественной истории и выносит решения из меньшего, чем следует. Так, философы рационалистического толка выхватывают из опыта разнообразные и тривиальные факты, не познав их точно, не изучив и не взвесив прилежно. Все остальное они возлагают на размышления и деятельность ума.

Есть ряд других философов, которые, усердно и тщательно потрудившись над немногими опытами, отважились вымышлять и выводить из них свою философию, удивительным образом извращая и толкуя все остальное применительно к ней.

Существует и третий род философов, которые под влиянием веры и почитания примешивают к философии богословие и предания. Суетность некоторых из них дошла до того, что они выводят науки от духов и гениев. Таким образом, корень заблуждений ложной философии троякий: софистика, эмпирика и суеверие. [...]

Еще большее зло исходит из того, что созерцаются и исследуются покоящиеся основания вещей, из которых -- а не движущие, посредством которых -- происходят вещи. [...]

Надо также предостеречь разум против той неумеренности, с которой философы выражают свое согласие или несогласие с чем-либо. Ибо такого рода неумеренность явно укрепляет идолы и как бы их увековечивает, так что не остается и доступа для их ниспровержения.

Существуют две ошибочные крайности. В одну впадают те, которые легко приходят к окончательным утверждениям и делают науки докторальными и догматическими. В другую -- те, кто ввел акаталепсию и смутные, расплывчатые умозрения. Ошибка первого рода подавляет разум, ошибка второго рода ослабляет его. [...] Отсюда получается, что люди более склонны к занимательным спорам и разговорам и к блужданию от одной вещи к другой, чем к строгому исследованию. Но, как мы уже вначале сказали и постоянно говорим, не следует лишать значения человеческий разум и чувства, как бы слабы они ни были, но следует оказывать им помощь.

Итак, об отдельных видах идолов и об их проявлениях мы уже сказали. Все они должны быть отвергнуты и отброшены твердым и торжественным решением, и разум должен быть совершенно освобожден и очищен от них. Пусть вход в царство человека, основанное на науках, будет почти таким же, как вход в царство небесное, "куда никому не дано войти, не уподобившись детям".

Идол пещеры

Если идолы рода происходят от естественных недостатков человеческого разума, которые являются в большей или меньшей степени общими, то идолы пещеры также вызваны врожденными недостатками человеческого разума, но при этом носят более индивидуальный характер.

Идолы пещеры - это идолы человека как индивида. Ибо каждый индивид кроме ошибок, порожденных природой человека как вида имеет свою индивидуальную пещеру или логово. Эта пещера преломляет и искажает свет природы, с одной стороны, потому, что каждому принадлежит определенная, собственная природа, и с другой стороны, оттого, что каждый получил различное воспитание, образование и имел свой определенный круг общения.

Так же и потому, что каждый читал лишь определенные книги, почитал и обожал различные авторитеты, и, наконец, потому, что его впечатления были отличны от других, согласно тому, какое сознание они имели - предвзятое и полное предрассудков или же спокойное и уравновешенные, а также по другим причинам того же рода. Так же и собственно человеческий дух является весьма переменчивым, путанным, и как бы случайным. Каждый человек смотрит на мир как бы из собственной пещеры. «Незаметно страсти пятнают и портят разум». Избавиться от этого «идола» легче, чем от первого - коллективный опыт нивелирует индивидуальные отклонения.

Идол рынка

Его опасность кроется в опоре на коллективный опыт. Идол - это продукт общения людей, главным образом, речевого.

"Существуют, однако, такие идолы, которые возникают путем взаимного общения. Их мы называем идолами рынка потому, что возникли они путем взаимной договоренности в обществе. Люди договариваются при помощи речи; слова определяются общим пониманием. Плохой и неправильный выбор слов значительно мешает и разуму. Эти помехи не могут исправить ни определения, ни объяснения.

Слова просто насилуют разум и все приводят в смятение, а людей ведут к бесчисленным излишним спорам и идеям. Люди полагают, что их разум повелевает словами. Но они непроизвольно проникают в сознание.

Вредно также и неверное словоупотребление. Принимая слова за вещи, люди ошибаются."

Здесь его критика направлена против схоластов. Преодолеть идол можно, осознавая, что слова - это знаки вещей. Осознавая, что существуют единичные вещи - то есть нужно встать на позицию номинализма. Слова не репрезентируют реальность, а лишь обобщающую деятельность ума.

Бэкон уделяет им большее внимание, но не находит эффективного способа их преодоления. Поэтому он и определяет идолы рынка как наиболее вредные.

Идол театра

Является продуктом коллективного опыта. Он проявляется в слепой вере человека в авторитеты, особенно в древние. Чем древнее, тем большую иллюзию вызывает данный авторитет.

Как актеры на сцене, древние мыслители находятся в ореоле своей славы. Это результат «аберрации зрения». Следует понимать, что чем древнее мыслитель, тем его точка зрения наивнее, ибо знания того времени были гораздо меньше, чем знания современности.

"Это идолы, которые переселились в человеческие мысли из различных философских учений. Называю их идолами театра, ибо все традиционные и до сих пор изобретенные философские системы являются, по моему мнению, как будто театральными играми, которые создали миры, вымышленные как будто в театре. Не говорю здесь ни о нынешних философиях и школах, ни о тех старых, потому что таких игр можно сложить и сообща вести еще очень много. Поэтому истинные причины ошибок, совершенно отличных друг от друга, являются более или менее почти одними и теми же". Михаленко Ю.П. Ф.Бэкон и его учение. М: "Наука" 1975, С.95-103

Учение о методе эмпиризма и основные правила индуктивного метода

Труды Бэкона характеризуются определенным подходом к методу человеческого познания и мышления. Исходным моментом в любой познавательной деятельности являются для него, прежде всего, чувства.

Поэтому его часто называют основателем "эмпиризма" - направления, которое строит свои гносеологические посылки преимущественно на чувственном познании и опыте. Бэкон сам говорит по этому поводу: "Я не переоцениваю слишком непосредственное и собственно чувственное восприятие, но поступаю так, что чувства оценивают только эксперимент, а эксперимент сам говорит о вещах, ведь тонкость опыта далеко превосходит тонкость самих чувств, пожалуй и вооруженных исключительными приборами".

Поэтому следует определять философию Бэкона как эмпирическую. Эмпирия - это опыт, опирающийся на эксперимент,- он является для него исходным пунктом нового научного метода, который характеризуется им самим как "наукой о лучшем и более совершенном употреблении разума при исследовании вещей и об истинных пособиях разума, который их познает для того, чтобы познающий разум возвысился (насколько это позволяют человеку существующие условия и его смертность) и чтобы ему хватило способности преодолеть то, что в природе является тяжело доступным и темным".

Одной из главных заслуг Фрэнсиса Бэкона считается его разработка методологии, то есть учения о методе. Он создал новый метод, полностью противопоставляя его схоластике, которую он отвергает в силу ее бесплодности.

Метод Бэкона - это эмпирико-индуктивное получение истинных обобщений из имеющегося опыта.

По Бэкону, объектом познания является природа, задачей служит получение истинного знания, а цель знания - это господство над природой, метод же состоит в решении познавательных задач.

Исходный пункт метода - это опыт. Одна из его крайностей - это слепота, огромная груда опытов и знаний. С другой стороны также не исключена возможность попасть в «паутину схоласта» - опыт должен быть дополнен рациональной организацией, а исследователю необходимо рациональное осмысление и переработка опытных знаний.

Основным рабочим методом своей логики Бэкон считает индукцию. В ней он видит гарантию от недостатков не только в логике, но и во всем познании вообще.

Охарактеризовывает он ее так: "Под индукцией я понимаю форму доказательства, которая присматривается к чувствам, стремится постичь естественный характер вещей, стремится к делам и почти с ними сливается".

Индукция является истинным методом рационального осмысления - это непрерывное, без скачков тщательное обобщение от частного к общему.

Бэкон отвергает ту индукцию, которая, как он говорит, осуществляется простым перечислением. Такая индукция "ведет к неопределенному заключению, она подвержена опасностям, которые ей угрожают со стороны противоположных случаев, если она обращает внимание лишь на то, что ей привычно, и не приходит ни к какому выводу". Поэтому он подчеркивает необходимость переработки или, точнее, разработки индуктивного метода: "Наукам нужны, однако, такие формы индукции, которые проведут анализ опыта и отличат друг от друга отдельные элементы и только потом, когда ответственно исключат и отвергнут, придут к убедительному выводу". Бэкон не приемлет распространение индукции через перечисление, так как при этом учитывается лишь то, что подтверждает факт, он считает, что необходимо учитывать "отрицательные инстанции", то есть факты, опровергающие наши обобщения, фальсифицирующие наши индуктивные обобщения. Лишь только тогда имеет место истинная индукция.

Следует относиться к опытному знанию не так, как к результату пассивного знания, а нужно активно вмешиваться в изучаемый процесс, создавать искусственные условия, которые определят, какие обстоятельства ответственны за результат. Другими словами, нужен эксперимент, а не только наблюдение. "Если природа запирается и не выдает своих тайн, ее надо пытать".

Во-вторых, условием истинной индукции является анализ. То есть "анатомирование" природы с целью раскрытия ее законов. С аналитической ориентацией мы уже сталкивались у Галилея. Но Бэкон идет не так далеко, как Галилей, он переходит не к количественным, а к качественным знаниям. По Бэкону, сочетание простых форм составляет глубинную сущность природных вещей. Тот, кто постиг ее, обладает естественной магией. Его качественный редукционизм имеет Аристотелевские корни, но не дотягивает до механистического редукционизма Галилея. Позиция качественной редукции сближает его с натурфилософами. Но все-таки в области метода Бэкон является родоначальником философии Нового времени.

Анализ, по мнению Бэкона - лишь начальный этап индукции. На основе анализа нужно делать обобщения, ведущие к познанию причин. Существуют следующие таблицы для организации результатов:

Таблица положительных инстанций

Бэкон назвал ее таблицей сущности и присутствия. В ней "следует представить разуму обзор всех известных случаев, которые в этом естественному свойстве согласны, хотя их субстанции не являются подобными. Такой обзор должен быть произведен исторически, без излишних спекуляций или подробностей". Таблица дает относительно полное обозрение основных проявлений исследуемых свойств.

Новое время стало периодом расцвета . Английская философия XVII — XVIII вв. имела свою специфику: материалистическую направленность (большинство философов Англии предпочитало материалистически объяснять проблемы бытия и резко критиковало идеализм), господство над (Англия стала редкой для своего времени страной, где в вопросах познания победил эмпиризм) и большой интерес к социально-политическим проблемам (философы Англии не только пытались объяснить суть бытия и познания, роль человека в мире, но и искали причины возникновения общества и государства, выдвигали проекты оптимальной организации реально существующих государств). Философия Англии была для XVII века очень прогрессивной. Наибольший след в философии Англии нового времени оставили: Фрэнсис Бэкон, Томас Гоббс и Джон Локк.

Фрэнсис Бэкон (1561 — 1626) — английский философ и политический деятель, в 1620 — 1621 гг.- лорд-канцлер Великобритании, второе должностное лицо в стране после короля), явился основателем эмпирического направления в философии.

Суть философии Фрэнсиса Бэкона — эмпиризма — заключается в том, что в основе познания лежит исключительно опыт . Чем больше опыта (как теоретического, так и практического) накопило человечество (и отдельный человек), тем ближе оно к истинному знанию. Истинное знание, по Бэкону, не может быть самоцелью. Главные задачи знания и опыта — помочь человеку добиваться практических результатов в его деятельности, способствовать новым изобретениям, развитию экономики, господству человека на природе. В связи с этим Бэконом был выдвинут афоризм, который сжато выразил все его философское кредо: «Знание — сила».

Методы познания Фрэнсиса Бэкона

Бэкон выдвинул новаторскую идею, в соответствии с которой главным методом познания должна стать индукция.

Индукция — логическое умозаключение, идущее от частного положения к общему.

Под индукцией Бэкон понимал обобщение множества частных явлений и получение на основе обобщения общих выводов (например, если многие отдельные металлы плавятся, то, значит, все металлы обладают свойством плавления). Метод индукции Бэкон противопоставил методу дедукции, предложенному Декартом, согласно которому истинное знание можно получить, опираясь на достоверную информацию с помощью четких логических приемов.

Достоинство индукции Бэкона перед дедукцией Декарта — в расширении возможностей, интенсификации процесса познания.

Недостаток индукции — ее недостоверность, вероятностный характер (так как если несколько вещей или явлений обладают общими признаками, это вовсе не значит, что данными признаками обладают все вещи или явления из данного их класса; в каждом отдельном случае возникает необходимость в экспериментальной проверке, подтверждении индукции). Путь преодоления главного недостатка индукции (ее неполноты, вероятностного характера), по Бэкону, — в накоплении человечеством как можно большего опыта во всех областях знания.

Определив главный метод познания — индукцию, философ выделяет конкретные пути, с помощью которых может проходить познавательная деятельность. Это:

• «Путь паука» — получение знания из «чистого разума», то есть рационалистическим путем. Данный путь игнорирует либо значительно принижает роль конкретных фактов, практического опыта. Рационалисты оторваны от реальной действительности, догматичны и, по Бэкону, «ткут паутину мыслей из своего ума».
• «Путь муравья» — такой способ получения знаний, когда во внимание принимается исключительно опыт, то есть догматический эмпиризм (полная противоположность оторванного от жизни рационализма). Данный метод также несовершенен. «Чистые эмпирики» концентрируют внимание на практическом опыте, сборе разрозненных фактов, доказательств. Таким образом, они получают внешнюю картину знания, видят проблемы «снаружи», «со стороны», но не могут понять внутреннюю сущность изучаемых вещей и явлений, увидеть проблему изнутри.
• «Путь пчелы» — наиболее совершенный способ познания. Используя его, философ-исследователь берет все достоинства «пути паука» и «пути муравья» и в то же время освобождается от их недостатков. Следуя по «пути пчелы», необходимо собрать всю совокупность фактов, обобщить их (взглянуть на проблему «снаружи») и, используя возможности разума, заглянуть «вовнутрь» проблемы, понять ее сущность.

Таким образом, лучшим путем познания, по Бэкону, является эмпиризм, основанный на индукции (сбор и обобщение фактов, накопление опыта) с использованием рационалистических приемов понимания внутренней сущности вещей и явлений разумом.

Идолы Фрэнсиса Бэкона

Но Фрэнсис Бэкон не только показывает, какими путями должен происходить процесс познания, но и выделяет причины, которые препятствуют человеку и человечеству получить истинное знание. Данные причины философ иносказательно называет «призраками» (или «идолами») и определяет четыре их разновидности: идолы рода, пещеры, рынки и таетра.

Идолы рода и призраки пещеры — врожденные заблуждения людей, которые заключаются в смешивании природы познания с собственной природой. В первом случае (идолы рода ) речь идет о преломлении познания через культуру человека (рода) в целом — то есть человек осуществляет познания, находясь в рамках общечеловеческой культуры, и это откладывает отпечаток на итоговый результат, снижает истинность знания. Во втором случае (идолы пещеры ) речь идет о влиянии личности конкретного человека (познающего субъекта) на процесс познания. В итоге личность человека (его предрассудки, заблуждения — «пещера») отражается в конечном результате познания.

Идолы рынка и идолы театра — приобретенные заблуждения.

Идолы рынка возникают из-за неправильного, неточного употребления речевого, понятийного аппарата: слов, дефиниций, выражений.

Идолы театра возникают из-за влияния существующей философии на процесс познания. Зачастую при познании старая философия мешает проявлять новаторский подход, направляет познание не всегда в нужное русло. Исходя из наличия четырех основных препятствий познания, Бэкон советует максимально абстрагироваться от существующих «идолов» и получать свободное от их влияния «чистое знание».